Климат против политики

В комментариях к моей статье «3010 веников» несколько раз промелькнуло, что, дескать, в Европе цивилизованные жители потому не мылись, что дров там было мало. А у нас, в России, их было много?

Хотя я уже много раз об этом писал, но о том, что это значит – жить в России, не грех и напомнить. Вот наши образованные умники утверждают, что в России цивилизации никогда не было – вся цивилизация за нашими западными границами. А у нас что ни царь, то и деспот: Иван Грозный свой бедный народ резал, Петр Великий в чухонских болотах топил, Сталин в ГУЛАГе умучивал. Крестьяне у нас тупые: и урожаи у них смешные, и коровы дают молока, как какая-нибудь коза швейцарская, и лошади хилые.

Давайте еще раз напомню, что за столетия движения на Восток Россия почти не приобрела земель более удобных для жизни человека, чем, скажем, Киевская, Харьковская, Рязанская или даже Московская области. Крым, немного земель на юге Средней Азии да немного на Дальнем Востоке. Все остальное – огромный холодный континент с резко континентальным климатом и с очень суровыми условиями жизни. Если вы посмотрите на карту Канады, не найдете там сколько-нибудь крупных городов севернее 53-градусной широты. А у нас за этой параллелью не только Ленинград, Москва, Свердловск и Новосибирск, но и Казань, и Рязань, и Тула, и Минск.

Северная граница США (без Аляски) проходит по широте намного южнее Киева, Вашингтон построен примерно на одинаковом расстоянии между северной и южной границами США, но и он расположен на такой широте, что Ташкент по сравнению с ним — город северный. Кроме того, и США, и Канада омываются двумя океанами, в этих странах очень мягкий климат. Сейчас у нас показывают много американских фильмов, и можно обратить внимание на стены индивидуальных домов американцев, да и вообще, как эти дома построены. В большинстве случаев они деревянные, но не в нашем понимании – они не из бревен. Стены – из досок внахлест. У нас так не каждый хозяин рискнет построить холодный сарай. Но их климат им это позволяет.

И климат Европы это позволяет. Вспомните, что европейские дома их старой постройки имеют какие-то черные как бы решетки по стенам. Я долго не мог понять, что это такое – что за дизайн? Потом в Германии специально подошел к такому дому, сохранившемуся в деревне, в которой мы ночевали, и посмотрел. Оказывается это деревянные балки, составляющие несущий каркас дома, а промежуток между балками заложен кирпичом, но толщина стены – в полкирпича! Кирпичная стена в полкирпича развалится, каким раствором ты ее не скрепляй, вот они несущий каркас из деревянных балок и строили. Вы можете себе представить жизнь в России в доме с толщиной стен в полкирпича? У нас и со стеной в полтора кирпича дуба врежешь, как ни топи печь.

Климат у нас такой, что на отопление в год уходит уймище дров, а не только на полях и лугах у растений просто нет времени для роста, но и в лесах. Число дней в году, когда возможен рост растений в средних областях России, - 180, а еще восточнее – 170. И только в степных областях – 225, но степь она потому и степь, что в ней трава лес глушит.

Именно поэтому в европейских лесах древесины на гектаре вдвое больше, чем в нашей тайге, и нарастает она быстрее. И поэтому тоже, обгоняла нас одно время европейская металлургия, требовавшая огромного количества дров. Ведь Демидов выехал из Тулы на Урал и перенес туда металлургию России и потому, что под Тулой все дубовые леса вырубили – металлургический уголь стало не из чего жечь, а на Урале было, кроме прекрасной руды, полно березы.

На днях товарищ, увлекающийся дачей, принес журнал «Вестник цветовода» с картой температур в Европе. Надо сказать, что даже я удивился - не ожидал, что Гольфстрим добивает даже до Финляндии. Все время считал ее безусловно северной страной, а у нее на юге климат, как в Одессе и Херсоне, только более влажный. Чуть севернее - как в Киеве и основная часть – как в центральной России. А на севере Финляндии, где температуры, как у нас в Великом Устюге или Вологде, так там и населения практически нет. Ну, кто бы мог подумать, что на балтийских островах Барнхольм и Готланд зимние температуры, как в Ялте?

Что чуть ли не вся Германия, юг Швеции и все побережье Норвегии не имеет зимних температур, ниже, чем в центре Крымского полуострова, а уже Франция и Великобритания имеют температуры Ялты или теплее.

Нет, товарищи, только очень культурный народ, с очень преданными руководителями, мог в такой стране, как Россия, выжить.

Давайте оценим историю государств по-крупному: государства нужны для того, чтобы люди в них могли жить. К началу шестнадцатого века в германских княжествах жило 11 миллионов человек, в Италии – 11, во Франции – 15 миллионов. А к концу семнадцатого века в России (вместе с уже присоединенной Левобережной Украиной) жило 5,6 млн. человек.

Через 400 лет (на 1913 г.) в благословенных по климату Германии, Франции и Италии жило: в Германии – 65 млн. (в 6,0 раз больше); во Франции – 39 млн. (в 2,6 раз больше); в Италии – 35 млн. (в 3,2 раза больше). В России к этому времени жило 107 млн. мало-, бело- и великороссов, причем они жили в основном все еще до Урала. Увеличение населения в 19 раз и не за 400 лет, а за 200! И в каком климате!

Это отчего же так? От того, что цари у нас были деспоты, дворяне – изверги, купцы – ленивы, а крестьяне – тупые? Да, в России было мало «культуры», под этим подразумевается, что наши предки очень мало содержали художников, рисовавших голых женщин. В этом они, безусловно, виноваты перед всем передовым человечеством и, особенно, перед своей «интеллигенцией». Что поделать – они предпочитали живых, а не нарисованных. И на демографии это тоже как-то сказывалось…

Сейчас наши либералы пеной исходят от ненависти к Ивану Грозному: как же, в его царствование были казнены от 4 до 5 тысяч князьев, да бояр, да прочей тогдашней «интеллигенции». А спросите их, чего вы, собственно, слюной брызжете? Ведь Иван Грозный давно умер, и если говорить о ненависти, то тогда надо говорить о ненависти к нему его современников. Иван Грозный вел очень неудачные войны с польским королем Стефаном Баторием, в рядах последнего дрался наблюдательный немец Гейденштейн. Он записал о Грозном: «Тому, кто занимается историей его царствования, тем более должно казаться удивительным, что при такой жестокости могла существовать такая сильная к нему любовь народа, любовь, с трудом приобретаемая прочими государями только посредством снисходительности и ласки. Причем должно заметить, что народ не только не возбуждал против него никаких возмущений, но даже высказывал во время войны невероятную твердость при защите и охране крепостей, а перебежчиков вообще очень мало. Много, напротив, нашлось во время этой войны таких, которые предпочли верность князю, даже с опасностью для себя, величайшим наградам».

Иван Грозный так и остался для либералов кровопийцей, а в сказаниях народа — очень добрым царем. Историк Ключевский даже делает вывод, что вот, дескать, русский народ – это очень незлобивый народ. Это не так. Русские в ярости своей жестоки и злы – вспомните Пугачева. Но у русского не может не вызвать добрых чувств царь – раб своего народа.

Идея о том, что русские очень любят быть рабами своего царя или Сталина, тешит наших либералов. Любое упорство русских по защите своего Отечества объясняется ими боязнью царя или государства. Это и понятно. Ведь либерал все мерит по себе и государственных деятелей, служащих народу России, страшно боится, так как не хочет России служить. Либералы ведь до сих пор утверждают: «Русские потому так упорно защищались, что иначе царь или Сталин их убил бы!» И не задумываются идиоты, что человеку в принципе все равно, кто его убьет – враг или свой царь. А народ любит не злых или добрых руководителей, а только справедливых и служащих ему – народу. И когда Грозный или Сталин истреблял паразитов, сидящих на шее народа, то, разумеется, паразитам это было не в кайф, а вот народ их любил.

Так, что тут не понятного? Чтобы жить в России, какая попало сволочь во главе государства, не годится. С нею не выживешь.

Ю.И. МУХИН